Стражи - Страница 54

Он уставился куда-то за их спины, неприязненно поджав губы и пофыркивая. Они тоже обернулись на приближавшийся шум мотора.

Автомобиль приближался с той самой стороны, откуда они только что пришли, — длинный, роскошный, со сложенным верхом, жемчужно-серый, с позолоченной крылатой фигуркой на капоте и сиденьями, обтянутыми темно-вишневой кожей. На заднем сиденье был один-единственный пассажир в сером сюртуке и лощеном цилиндре. Машина остановилась прямо напротив них, человек в цилиндре неторопливо вышел (шофер, перегнувшись, предупредительно распахнул перед ним дверцу), подошел к ним и самым непринужденным гоном спросил:

— Капитан Райт? Доктор Джексон? Очень рад познакомиться, джентльмены. Майор Хэвлок, — он чуть склонил голову, — мы незнакомы, но у меня к вам неотложное дело… Я вижу, вы никуда не спешите? Прекрасно. Не хочу быть навязчивым, но не могли бы мы побеседовать в вашем номере в «Золотом фазане»? Вы ведь там остановились? И, как я вижу, срочными делами не обременены?

— Что ж, если вы настаиваете… — вежливо сказал капитан.

Без сомнения, это был настоящий джентльмен — безукоризненно, без излишнего шика одетый, с уверенными манерами, великолепными ухоженными усами, румяный, крепкий, смотревший так доброжелательно, словно полагал их неведомо куда пропавшими, а теперь вот объявившимися племянниками, достойными стать наследниками. Жизненный опыт поручику подсказывал, что порой именно такие вот обаятельные господа и оказываются сволочью первостатейной.

Человек — не альв, конечно, как и восседавший равнодушным истуканчиком на своем месте водитель… Как только что говорил мистер Хамфри, по этой дороге можно приехать только из Шосбери или Бэннинг-холла… но если этот субъект живет в Шосбери, откуда узнал о двух приезжих в Нортбридже и какое у него может оказаться неотложное дело? Значит, вот оно, все произошло еще быстрее, чем прикидывал поручик. Ему донесли, и он немедленно пустился вдогонку… Что ж, нет повода для огорчений, радоваться надо, что противник, говоря военным языком, вошел в непосредственное соприкосновение с нашими боевыми порядками.

Майор шагнул к машине, радушным жестом придерживая дверцу. Встретившись взглядом с поручиком, мистер Хамфри принялся гримасничать самым многозначительным образом: подмигивал, сводил брови, дергал носом. Определенно наставлял отнестись к этому субъекту с надлежащим подозрением. Ответив успокаивающим жестом, Савельев шагнул к машине.

Номер за время их отсутствия был прибран идеальнейше. Никакого беспорядка они тут не устраивали, тем не менее небольшая гостиная, разделяющая две спальни, приведена в прежнее состояние тщательно оберегаемого музейного экспоната.

Положив цилиндр на столик у входа, майор непринужденно присел к столу, достал изящный серебряный портсигар с золотыми накладками:

— Я вижу, здесь пепельница… Вы позволите?

— Конечно, — кивнул капитан, отодвигая стул.

Савельев устроился в паре шагов от них, расположившись так, чтобы при необходимости и взять майора на прицел, и не мешать Баташову сделать то же самое. Отодвинул стопку свежих газет — несомненно, принесенных хозяйкой, приготовился к любым неожиданностям.

— Значит, вы и есть знаменитый капитан Райт… — произнес майор, со вкусом затягиваясь.

— Какая из меня знаменитость…

— Не скромничайте, мой юный друг, не скромничайте. В обществе вы человек заметный, все знают ваш живейший интерес к новинкам научно-технического прогресса. Конечно, ничего удивительного в том, что именно вас привлек Бэннинг-холл — слухи, конечно же, распространяются… Доктор Джексон? — он глянул на поручика пытливо, цепко, колюче, взглядом опытного филера. — Не имею чести вас знать, но друг капитана Райта, несомненно, настоящий джентльмен, человек благоразумный и ответственный… Вы тоже интересуетесь техническими новинками? Общие интересы, а?

— Угадали, — сухо ответил Савельев. — Изволите гостить в Бэннинг-холле?

— Можно и так выразиться… — голос у майора был прямо-таки медоточивым, обволакивающим. — Спенсер мне рассказал о вашем визите, и я решил поехать к вам, не откладывая. Прежде всего, хотел бы извиниться от его лица — по-моему, он был с вами излишне резок… Прошу его простить: это сущий фанатик своего дела, он терпеть не может, когда его отрывают от работы, и в такую минуту способен обрушить громы и молнии на чью угодно голову.

— Пустяки, — небрежно сказал капитан. — Мы не впечатлительные барышни. Работа — это святое… Вот вы, должно быть, беззаботно отдыхаете в этом уютном тихом уголке.

— Я бы не сказал, любезный капитан… — голос был медовым, а глаза колючими. — К сожалению, о беззаботном отдыхе и думать не приходится, я всецело поглощен своей работой.

— Неужели ваш полк расположен где-то поблизости? — с простецким видом поинтересовался капитан. — Я что-то не слышал, чтобы в округе стояли военные… Маневры, быть может?

— Будь это маневры, я ходил бы в мундире… Я, знаете ли, несколько лет как покинул строй. И представляю сейчас один из департаментов Министерства иностранных дел. У него очень длинное и скучное название, вы его наверняка не слышали, да мы и не стремимся к публичности по ряду причин.

На лице капитана ничего не отразилось, разве что глаза чуточку сузились. Поручик тоже насторожился: не два года по третьему, знаем мы, какими бывают не стремящиеся к публичности департаменты Министерства иностранных дел, особенно в Британской империи, и какие функции там возложены на отставных майоров с глазками-буравчиками.